MIA -
главная
страница | Глав.
стр.
Иноязычной
секции | Глав. стр.
Русской
секции | Троцкийский
архив
Оригинал
находится на
странице http://www.revkom.com
Последнее
обновление
Февраль 2011г.
Вступив столь благополучно в "крупнейшие революционные события", Молотов пятью минутами спустя возвращается к тем же стачкам и неожиданно заявляет: "Однако эти выступления против капитала и прислуживающего ему реформизма все еще носят разрозненный и раздробленный характер".
Казалось бы, что разрозненные и раздробленные стачки, вытекающие в разных странах непосредственно из разных причин, но в общем возникшие из конъюнктурного подъема мирового рынка, ни в каком случае еще не являются - именно потому, что они разрознены и раздроблены - "крупнейшими революционными событиями". Но Молотов хочет разрозненные стачки объединить. Похвальная задача. Но пока только еще задача, а не достигнутая ступень. Объединить разрозненные забастовки - поучает Молотов, - можно путем массовых политических стачек. Да, при наличии необходимых условий рабочий класс может быть объединен революционной массовой стачкой. Проблема массовой стачки и есть, по Молотову, "то новое, то основное и самое характерное, что стоит в центре тактических задач компартий в данный момент". "А это значит, - продолжает наш стратег, - что мы близко подошли (на этот раз только "подошли"! Л. Т.) к новым, высшим формам классовой борьбы". И чтоб окончательно утвердить X-ый пленум в религии третьего периода, Молотов прибавляет: "лозунга массовой политической стачки мы не могли бы выдвинуть, если бы не находились в полосе подъема". Это развитие мысли поистине беспримерно! Сперва обе стратегические ноги вступили в крупнейшие революционные события, потом оказалось, что перед теоретической головой только еще стоит задача всеобщей стачки - не сама всеобщая стачка, а только лозунг ее. А отсюда уже, методом от обратного, делается вывод, что мы "близко подошли к высшим формам классовой борьбы". Ибо, видите ли, если бы мы не подошли, то как мог бы Молотов выдвинуть лозунг всеобщей стачки? Вся конструкция держится на честном слове новоявленного стратега. И полномочные представители партий почтительно слушают самоуверенного тупицу и на поименной перекличке отвечают "точно так"!
Во всяком случае, мы узнаем, что все страны, от Великобритании до Китая, - с Францией, Германией и Польшей во главе, - подошли сейчас к лозунгу всеобщей стачки. Мы окончательно убеждаемся, что от несчастного закона неравномерного развития не осталось и следа. С этим мы бы еще кое-как примирились, если б нам сказали, во имя каких политических целей выдвигается в каждой стране лозунг всеобщей стачки. Нельзя ведь все-таки забывать, что рабочие вовсе не питают склонности к всеобщей стачке ради всеобщей стачки. На непонимании этого сломил себе голову анархо-синдикализм. Всеобщая стачка может иногда иметь характер демонстрации протеста. Такого рода стачка осуществима, вообще говоря, в тех случаях, когда какое-нибудь яркое, иногда неожиданное событие потрясает воображение масс и порождает потребность единодушного отпора. Но стачка-демонстрация не есть еще в подлинном смысле революционная политическая стачка, а только одна из подготовительных репетиций к ней. Что касается революционной политической стачки, в собственном смысле слова, то она представляет собою так сказать предпоследний акт в борьбе пролетариата за власть. Парализуя нормальные функции капиталистического государства, всеобщая стачка ребром ставит вопрос: кто хозяин в доме? Этот вопрос разрешается не иначе, как вооруженной силой. Поэтому революционная стачка, которая не ведет к вооруженному восстанию, заканчивается, в конце концов, поражением пролетариата. Если, таким образом, слова Молотова насчет революционных политических стачек и "высших форм борьбы" имеют какой-либо смысл, то лишь такой: единовременно или почти единовременно во всем мире, революционная ситуация достигла такой зрелости, что ставит коммунистические партии Запада и Востока, Севера и Юга перед всеобщей стачкой, как непосредственным прологом вооруженного восстания.
Достаточно точно формулировать молотовскую стратегию "третьего периода", чтобы тем самым обнаружить ее абсурдность.